Итак, холера рядом. Переезд
И возвращение закрыты карантином.
Очерчен мир лишь горизонтом мест,
И замкнут круг движением единым –
Той палочки, которою судьба
Нам указует гавань пребыванья.
Сельцо наследное возжаждало названье
Вписать в историю, избрав усилье лба
Наследника… И лёгкие персты,
Перо держащие, вдруг ощущают перья
Крыла, дохнувшего свободой, от версты
Полёты начиная. Время дверью
Дощатой хлопнуло. Тоски провинциал,
Чьё назначенье – экзистенциалом
Быть, кем и был, – на протяженье малом
Сей осени – портрет нарисовал.
Курчавый негр, подъявший дыбом шерсть
Перед опасностью, сосредоточил слово
Копью подобно… Кровь сгустила весть
До случая – взрывная смесь готова.
Дворянства родовая спесь, долги –
Оставлены, и счастие отсрочки
Есть счастье ангела и волка-одиночки –
Товарищей, прошедших сквозь стихи.
И свадьба состоялся ли? Метель…
Звучит, как музыка войны – солдату.
И время длит свой долг, и ставит дату
За датой – в хронику боёв и флейт.
Спеши, перо! Томление игры
И детская душа воображенья
Освобождают словные миры,
Смертельное почуяв окруженье
И избежав его… Из той чумы,
Чей карантин – вся наша жизнь до гроба,
Где требуется жертва: стань, как мы,
Потехе – час, в него писать попробуй!
И уж потом, переведя строку
На деньги, если мы тебе заплатим,
Отдай долги владельцам красных пятен,
И после – кровь французскому курку.
Потехи час всё длится, обозрим
И грозен путь, толчками пишет сердце…
Бог наклонился к слову, как к младенцу,
Свои пророчества свершая перед ним.
5.10.2001 — 2008-11-30
